Братолюбовское детство

19.08.2011 20:006372

Братолюбовское детство

Прежде чем писать рассказ о своём Братолюбовском детстве, я зашёл в Интернет и выбрал оттуда некоторые сведения относительно тех мест, где я провёл значительную часть своего детства. Многого я не знал, многие факты, и события для меня открылись впервые. В любом случае я не пожалел, что узнал так много нового и всем читающим этот рассказ желаю пополнить свои знания интереснейшими сведениями о том крае, где происходило столько важных событий.

ЕЛИСАВЕТГРАД

Город Кировоград (Елисаветград), а ранее это была оборонная крепость Святой Елисаветы, построенная для защиты южных границ Украины от нападения Крымских татар и турок, и город гордо несёт свой статус географического сердца Украины.

Лежит в центральной части Украины в междуречье Днепра и Южного Буга, на Приднепровской возвышенности (150 - 200 м). Поверхность - повышенная пологоволнистая лессовая равнина, расчлененная долинами рек, оврагами и балками. Больше расчленена северо-восточная часть области, прилегающей к Днепру и Тясмина.

На водоразделах в лесостепи (70% её распахано), есть несколько больших лесных массивов (дубрава Черный лес - дубы, ясени, клёны, сосны, липы).

В степной части области - небольшие байрачные леса, степные кустарники (боярышник, терн, крушина и др.) и типчаково-ковыльное разнотравья.
Территория области порезана долинами рек, балок и оврагов. Елисаветградщина - это спокойные пейзажи бескрайней степи, шёлковые луга, пьянящий аромат полевых цветов, серебристый перелив птиц, дыхание леса и нежное, ласковое прикосновение реки.

Область расположена на стыке лесостепной и степной зон. Как лесостепная, так и степная части области в основном распаханы.

Здесь сформировались смешанно-лиственные, широколиственно-лесные, лесостепные и степные ландшафты умеренного пояса. В лесостепной зоне леса состоят большей частью из дуба, часто островки леса окружены пашнями, например Гуровский лес, возле села Гуровка.

Наиболее значительные притоки Днепра - Тясмин, Ингулец, Цыбульник, притоки Южного Буга - Ингул, Синюха, Синица.

Братолюбовское детство

В почвенном покрове преобладают чернозёмы.

Животный мир характеризуется представителями степи и лесостепи: косуля, дикий кабан, барсук, лисица, куница, лось и другие. Наиболее часто встречаются: заяц-русак и грызуны - суслики, хомяки, кулики, мыши и другие. Горлицы, дятлы, перепела, утки, серая куропатка, кулики, дрофы, орлы и другие птицы встречаются повсеместно.

Несколько слов о городе Кировограде.

До 1924 года - Елисаветград, 1924 - 1934 годах назывался Зиновьевск, после 1934 года - это Кирово, а после 1939 года - Кировоград. Город располагается в центре Украины, это промышленный и культурный центр, узел автодорог и железнодорожная станция, аэропорт.

Город расположен на Приднепровской возвышенности в долине и на берегах реки Ингул. Основой промышленности Кировограда является машиностроение, пищевая и горная промышленность.

Ряд месторождений уникален не только для Украины, но и для всей Европы. В основном, в недрах земли, очень много урановой руды.

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ

В Кировограде и Кировоградской области родилось и выросло немало знаменитых людей. Среди них - писатель и политический деятель Владимир Винниченко, поэт Арсений Тарковский, педагог Василий Сухомлинский, физик, лауреат Нобелевской премии Игорь Тамм, один из первых лётчиков Лев Мациевич, выдающийся пианист Генрих Нейгауз.

Кировоградский областной художественный музей размещается в здании в стиле модерн, построенном по заказу купца Шполянского. Музей работает с 1921 года. В пяти залах представлены экспонаты, полученные из фондов Эрмитажа, Третьяковской галереи, киевских музеев российского и украинского искусства, а также работ известных местных кировоградских художников.

КРАЕВЕДЧЕСКИЙ МУЗЕЙ

Областной краеведческий музей основан в 1883 году и размещен в доме купца Барского, выстроенного в силе модерн.

По легенде, хозяину так и не довелось в нём пожить, он скончался после завершения всех работ прямо на пороге своего нового дома.

В музее работают 4 стационарные экспозиции, освещающих историю и природу Кировоградщины.

Основу коллекции составляют собрания древностей, археологические находки, живопись, иконы.

УСЫПАЛЬНИЦА СЕМЬИ РАЕВСКИХ

Немного слов о Елисаветграде.
Древняя крепость - это грандиозное сооружение, на территории которого располагался целый город. А вокруг крепости были насыпаны огромные земляные валы с глубокими рвами, в виде шестиугольника.

Если Вы посмотрите на неё сверху, то увидите гигантский цветок с шестью лепестками.

Стены крепости помнят грозную поступь великого полководца Михаила Кутузова, генералиссимуса Александра Суворова и князя Григория Потёмкина, благодаря усилиям которого возникли такие города как Днепропетровск, Николаев, Херсон и Одесса.

Крепость хранила архив и оружие украинских казаков после ликвидации Запорожской Сечи.

На Украине, в деревне Разумовка, Александровского района, Кировоградской области, на высоком холме, опоясанном подковообразным серебристым озером, открытым вольным степным ветрам стоит скорбное, и даже величавое здание историко-архитектурного памятника национального значения Украины, являющегося жемчужиной и гордостью великой истории России. Это Крестовоздвиженская церковь-усыпальница семьи Раевских, где спят вечным сном герои, верные сыны своей Родины, которые на протяжении более чем трёх поколений своим безответным служением отчизне вписали одну из самых ярких страниц в великую летопись России.

ЕЛИСАВЕТИНСКАЯ КРЕПОСТЬ

Те места, где поселились родители моей мамы, в старину называли Диким полем, и оно было своеобразной нейтральной полосой, и его не в состоянии были контролировать ни Литовское княжество, ни Речь Посполитая, ни татары с турками, ни Московское государство. Интенсивное заселение Дикого поля началось в середине 17 столетия.

После 1-ой русско-турецкой войны в 1835 -1839 годах Россия начала принимать меры по созданию укреплений на своих Южных рубежах.
На Левобережье формируются украинская линия обороны, а на Правобережье стали переселять сербов и создаётся поселение Новая Сербия, его учредили в 1751 году, и это было первое военно-земледельческое поселение России в Новороссии.

Полковник Хорват, который служил в австрийской службе, от имени своих соплеменников ходатайствовал о вступлении сербов в русскую службу, чтобы получить хорошие земли для поселения. Хорвату дали земли от фортеции Каменки вдоль польской границы и с другой стороны вдоль владений Запорожской Сечи до турецких и татарских границ.

Генерал-майору Глебову поручалось поселить там сербов и построить в том крае, что будет называться Новой Сербией, крепость Святой Елисаветы, позднее Елисаветград. В 1754 году южнее Новой Сербии стали строить крепость Святой Елисаветы.

В начале в крае, который был отведён для сербов, не было никого, кроме самих природных сербов, а уже в 1761 году было разрешено в Новой Сербии селиться всем желающим малороссиянам из польских пределов (Западной Украины) и волохам, которые приходили из Молдавии.

Новоприбывших приписывали к крепости Святой Елисаветы как казаков и, оговаривалось, что малороссиянам из Русского (преимущественно из Восточной Украины) государства там селиться не дозволялось. Поселенцы Новой Сербии были причислены к переяславской епархии.

ГОРБЕНКО ТАРАС и КАТЕРИНА

СЕМЬЯ ГОРБЕНКО

Тарас Васильевич Горбенко (1882-1971) родился и жил в селе Боковом, Долинского района, был призван на 1-ю мировую войну. Воевал у турецких границ, после возвратился в село Братолюбовку, куда из села Боковое переселилась его семья.

У него было 5 братьев и 3 сестры. Его отец, Василий Горбенко, был болен и вскорости умер, а все заботы о большой семье и хозяйстве легли на плечи молодого Тараса. Через некоторое время он женился на Катерине Ферапонтовне Дурницкой (1889-1971), которая тогда жила в селе Боковом.

В Братолюбовке все жили в одной большой семье. Здесь и родились у Тараса и Катерины четверо детей - Вера (моя мама) в 1921 году, а потом родились Анатолий, Василий и Александра.

Когда женился брат Николай, на семейном совете было решено выделить старшему Тарасу Горбенко участок для строительства хаты. Место выбрали в Братолюбовке, где Тарас Горбенко в 1919 году и построил свою хату.

Братолюбовка была красивым и цветущим местом, называлось «местечком». В «местечке» было много магазинов и разных ларьков, в которых торговали евреи. Была большая и знаменитая мельница, спиртзавод, большая и красивая церковь.

Много чего из этого разрушила сначала революция, потом война.

УКРАИНСКИЙ СЕЛЬСКИЙ ПЕЙЗАЖ

Моя мама, Вера Горбенко закончила 7 классов в селе Братолюбовке, но так как 8, 9, 10-х классов в этом селе не было, то мама весной и летом пешком ходила в школу в село Боковое, а зимой жила там, у дедушки Ферапонта и бабушки Марии Дурницких.

Закончив 10 классов, мама уехала в городок Долинская, закончила там Медицинское училище, а потом, в 1941 году, уехала работать по-распределению в Таджикистан, на станцию Урсатьевская. Там она встретила моего папу - Акулова Николая, они поженились, а потом в 1942 году, родился и я, Анатолий Акулов.

В сентябре 1941 года немцы уже были в Братолюбовке. Тарас Горбенко был отправлен на фронт, и вернулся в село только в 1946 году.

Бабушка Катерина была эвакуирована вместе со скотом, чтобы он не достался немцам. В семье остались дети: Анатолий, Василий и Александра, семи лет… Бабушка гнала скот к Днепру, и где-то за Днепром она попала пол бомбёжку, была ранена в ногу, как-то добралась домой, в Братолюбовку, где и жили дальше под немцами.

По рассказам бабушки, немцы часто заскакивали в село и требовали яйца, мёд, хватали кур и всё, что можно.

В 1943 году немцы стали вывозить молодёжь в Германию, составляли списки. В этот список попал и мой дядя, Василий Горбенко, ему было только 16 лет.

По дороге в Германию, ему и ещё троим ребятам удалось бежать через крышу вагона, в которой они проделали дыру. Дядя Вася добрался до Братолюбовки и прятался в подполе и на чердаке своей же хаты. Это был большой риск, так как если бы его нашли, то расстреляли бы всю семью. Дядя Вася вышел из подпола в апреле 1944 году, когда советские войска дошли до Братолюбовки.

Анатолия и Василия Горбенко призвали в армию, во флот, где они и прослужили 7 лет, а потом вернулись в Кривой Рог.

После окончания войны в семье осталась только одна моя тётя, Александра Тарасовна, а потом к бабушке и дедушке стал приезжать я, старший внук, Анатолий Акулов (мама назвала меня в честь своего брата Анатолия Горбенко).

ДЕНДРОПАРК

ДЕТСТВО В БРАТОЛЮБОВКЕ

В Долинском районе, Кировоградской области есть село Братолюбовка. Это село - родовое гнездо моей мамы, её сестры и братьев, которые здесь провели своё детство и юность. Семья Горбенко (Тарас Васильевич и Катерина Фарипонтовна) обосновалась в селе Братолюбовке в 1919 году, построила здесь свой дом и начала обживать это родовое гнездо. В селе Братолюбовка в настоящее время проживает 824 человека.

По сведениям моей тёти, Александры Тарасовны, мои дедушка и бабушка жили раньше в селе Боковом, расположенным на левом берегу речушки Боковеньки. В 1983 году там был заложен дендрологический парк с игривым названием «Весёлые Боковеньки». Парк был заложен Николаем Давыдовым, потомком известного в России генерала и чаще назывался «Давыдовским парком».

В те годы территория нынешнего парка представляла собой голые склоны с небольшой рощицей рядом. Казалось, сама природа оказывает сопротивление закладке парка - через неглубокое залегание водоупорной глины.

Было создано пять основных пейзажей, которые будто воссоздают в миниатюре естественный ландшафт и главной композиционной осью его является река Боковенька и балка Скотуватая, на которых построена система живописных прудов. Дендропарк «Весёлые Боковеньки» занимает в настоящее время 109 гектаров. Неизменно вызывают восхищение рядовых посетителей и опытнейших специалистов паркового дела его мастерски выполненные художественные композиции. Здесь произрастают более тысячи разновидностей деревьев и кустов - столетний дуб, тюльпановое и кирпичное дерево, липа маньчжурская, софора японская, зиновать австралийская, кедр европейский и даже железное дерево, которое тонет в воде.

Странно лирически и вдохновенно выглядят пейзажи, которые эффектно дополняются длинными мостиками через запруженную реку и камышовыми зарослями по берегам.

Также на территории заповедника есть музей и селекционный лесной центр.

В Давыдовский парк я привозил бабушку Катю, в 1971 году, в августе-сентябре, когда она уже сильно болела, по её просьбе. Мы ходили по парку, любовались красивыми деревьями, необыкновенными цветами. В одном месте, между двух деревьев, была небольшая канава, и бабушка попросила перепрыгнуть с ней на руках через эту канаву. Она сказала мне, что если это сделать, то уйдёт болезнь, а к ней вернётся здоровье.

Я взял её на руки, такую лёгкую, как пушинка и перемахнул с ней на руках через эту канаву, что доставило бабушке истинное удовольствие, она так улыбалась, так расцвела. Но, к сожалению, это здоровья бабушке не прибавило, и в ноябре 1971 года она умерла.

В самом раннем детстве меня часто отправляли на целое лето в село Братолюбовку к бабушке с дедушкой, и я с нетерпением ждал прихода лета, чтобы сесть на поезд и отправиться в такие милые моему сердцу места.

Моя мама работала в железнодорожной больнице и у неё была возможность один раз в году бесплатно использовать билет на железнодорожном транспорте. В послевоенное время были проблемы с продовольствием, особенно в таких маленьких городках, как мой Тихорецк, и мы с мамой, используя возможности бесплатного передвижения по железной дороге, часто ездили в Ленинград, чтобы купить носильные вещи, а также сахар, который был в Тихорецке большим дефицитом.

Как я проклинал этот сахар, когда мы с мамой, затоварившись им, тащили тяжеленные сумки на вокзал, а потом грузились в нужный вагон. Мне было 10–15 лет (а ездили мы туда почти каждый год), силёнок было недостаточно, но я волок эти сумки с сахаром, короткими перебежками, на подгибающихся ногах, до потемнения в глазах. Рядом со мной семенила моя мама, которая тащила такие же тяжеленные сумки, но носильщиков мы не нанимали, экономили свои копейки, которые нам доставались с таким трудом.

Совершали мы и культурные мероприятия, посетили и Зимний дворец, и Петергоф, побывали и в других исторических местах. Благодаря этим поездкам, я был опытным железнодорожным путешественником, и моя мама спокойно отпускала меня одного в поездки на Украину. Я доезжал до станции Апостолово, делал пересадку, потом доезжал до станции Долинская, где меня уже встречал кто-нибудь из родственников или знакомых, а от Долинской до села Братолюбовки было рукой подать, каких-то 20 км, а до Кировограда 100 км.

Село Братолюбовка - даже от этого названия веяло каким-то теплом и умиротворением, запахом полыни и чабреца, свежескошенной травы и прохладой родников.

Хата, которую построили мамины родители, располагалась на холме глубокой балки. За хатой были посажены три-четыре акации, на которые мы постоянно лазали, а в ночное время из под соломенных стрех мы вытаскивали воробьёв, из которых готовили «жаркое» и с большим удовольствием всё это съедали, время было довольно голодное…

Меня и моих друзей, ребятишек из соседнего двора, дедушка и бабушка за такие занятия не поощряли, но где был предел мальчишеских проделок?

ЛАСТОЧКИ В НЕБЕ

Мой дедушка курил махорку, курил самокрутки, а табак выращивал у себя в огороде. Раньше махорка продавалась в пачках, как чай, но дедушка держал эти пачки для резерва, а сам курил самосад. Я открыл несколько пачек, отсыпал из каждой пачки понемногу махорки, а потом их снова заклеил. Скрутил себе самокрутку, залез на чердак сарая и стал там дымить, предвкушая прелести курения.

Из-под стрехи сарая повалил табачный дым, все прибежали в сарай, залезли на чердак и вычислили меня. Самокрутку отобрали, экспроприацию табака тоже определили. Не наказали, но мне было очень стыдно!

В балке, у соседей, была вырыт пруд (копанка), который взрослому человеку был чуть выше колен. В нём жило несметное количество лягушек, его редко чистили и он был весь полон грязи (ила), но для нас, ребятишек, было высшее наслаждение плюхнуться в эту копанку и плавать в нём по-собачьи, визжа от восторга. Вылезали мы из него только под угрозой хворостины, но когда мы вылезали из воды, то любой чернокожий мог бы нам позавидовать. Всё наше тело было покрыто толстым слоем чёрной грязи!

Вот в этой копанке я и научился плавать, а потом повышал своё мастерство на Чёрном море, в пионерском лагере, куда мама меня иногда отправляла на один месяц.

Все мы тогда смотрели фильмы о Тарзане и пытались чем-то быть похожими на него, но кроме как пытаться кричать истошным криком я ничего другого не мог придумать. Разогнаться и бежать вниз, в балку, громко кричать изо всех сил дурным голосом - это было всё, на что я был тогда способен!

Мальчишками мы тоже жаждали быть причастными к культурной жизни села и любыми путями, через любые щели, не покупая билетов, пролезали в кинозал. Мы усаживались прямо под экраном (интересно, что мы там могли видеть?) и с детским упоением, терпеливо просиживали там весь сеанс, который постоянно прерывался, так как крутили фильм по частям, к тому же он часто рвался, но мы терпели всё!

Своих детских друзей - Щербаки, Лукьяненко - я больше никогда не видел и, к моему большому сожалению, мы больше не встречались.

До начала показа кино и после, в клубе были танцы, под баян, гармошку, под проигрывание граммофонных пластинок, потом под магнитофон. Каждое из воспоминаний этого чудесного времени связаны друг с другом, но они уже стёрлись во времени, просто неотделимы от него и проплывают в моей памяти чередой:
- дорожка к хате деда была выстлана гильзами от снарядов, довольно крупного калибра, до 150 мм, длиной 5-6 метров,
- перед окнами были посажены две молоденькие вишни, а цветочные клумбочки перед ними были яркого жёлтого цвета из бархаток и панычей,
- под соломенной стрехой всегда селились ласточки, строя свои гнёзда из кусочков чёрнозёма, и носились перед самым нашим носом, таская всяких мошек, для своих птенцов с раннего утра до позднего вечера. Гнёзда ласточек мы никогда не разоряли, и они, понимая это, строили свои гнёзда из года в год,
- сарай, где стояли немецкие деревянные ящики из под снарядов, куда дед насобирал всевозможных железок, совершенно не нужных в хозяйстве. Я лазал по этим ящикам, наводил там ужасный беспорядок, чем вызывал гнев деда, но, в его отсутствии, бабушка открывала мне его закрома и поощряла к действиям, считая, что это всё просто хлам!
- в кустах, в балке, у меня был оборудован укромный уголок, где я мог сидеть подолгу и предаваться различным мечтам и это был единственный способ уединиться, иметь свой индивидуальный угол, который пытаются иметь дети всех поколений.

РОДОВОЕ ГНЕЗДО СЕМЬИ ГОРБЕНКО

ОТРОЧЕСТВО

Хата в Братолюбовке была крыта соломой, состояла из двух половин, между которыми был коридор, из которого были ходы на чердак и в подпольное помещение.

Одна из половин хаты была главным помещением, с большим столом, лавками, иконой в углу, с большой печью и лежанкой, на которой мы, дети, любили играть, спать и проводить вечерние часы. Там бабушка сушила груши и, казалось, навечно, всё там пропиталось запахом сушеных груш. Этот запах я запомнил на всю свою будущую жизнь.

Вторая половинка служила спальней, там была печка, и здесь семья жила зимой.

Нижняя часть балки, (по-украински - «берег») заросла кустарником, небольшими деревьями, осинами, поросла сочной травой, а дедушка некоторые полянки скашивал для подкормки своих кроликов, которых он разводил. В этой балке был вырыт колодец, из которого приходилось таскать воду в вёдрах, во время моего нахождения здесь, это входило в мои обязанности.

Мне даже пришлось участвовать в чистке колодца. Меня, как самого маленького, опустили на верёвке, вместо ведра, в колодец, где я добросовестно вычёрпывал остатки воды и последующую жижу, пока на дне не осталось чуть-чуть воды и меня вытащили из колодца. Я чувствовал себя героем, и дедушка меня поощрительно нахваливал, а бабушка принесла пол-литровую банку сливок. Бедный внучёк, потерял столько сил!

Готовить траву для кроликов, особенно траву молочай, тоже было моей обязанностью.

По верхнему склону балки были посажены несколько грушевых деревьев, которые плодоносили небольшими, но очень вкусными плодами - их хватало на прокорм и на сушку, на зиму, для изготовления «взваров» (компотов) в зимнее время.

Вишня давала урожай, из которого варили незабываемые вареники, а бабушка готовила из ягод прекрасную наливку.

С МАМОЙ, БАБУШКОЙ, ДЕДУШКОЙ, ТЁТЕЙ ШУРОЙ

На противоположной стороне балки, напротив нашей хаты, жил брат дедушки - Кондрат Васильевич Горбенко. Он был участником войны, потерял там ногу и ходил на протезе.

У него была своя пасека, человек он был хлебосольный, добрый, а ко мне питал особую симпатию, так как у него были одни дочки, а я был, хоть и двоюродный, но внук. Когда он выгонял мёд, то обязательно приглашал меня опробовать свежего мёда и поесть медовых сот. Кстати, с ним проживала и моя прабабушка Степанида, мама братьев Горбенко, женщина, уже очень в преклонных годах, как мне тогда казалось.

Дед Кондрат очень часто доверял мне управлять лошадьми в повозке, т.е. давал вожжи в руки, что доставляло мне особую радость и гордость за такое внимание ко мне.

Запомнилось мне, как бабушка пекла хлеб в домашней печи. Не знаю, что она там колдовала с мукой и дрожжами, но результатом была большая кадушка, полная белого пышного теста, которое словно живое шевелилось и поднималось вверх…

Печку предварительно протапливали соломой, закрывали отверстие металлической заслонкой, а бабушка из теста лепила круглые заготовки и закладывала в специальные формы, которые она цепляла длинным ухватом и вдвигала в пышущую жаром печь, с последующим закрытием заслонки.

Через некоторое время, известное только ей, заслонка отодвигалась, формы меняли своё положение и снова всё закрывалось.

Мы все ждали конца этого свящённодействия и вот, наконец, открывали заслонку и тем же ухватом хлебы один за другим вытаскивали из печи, укладывали на белые полотенца, а сверху тоже закрывали холщовыми полотенцами и немного, кропили водой.

Как передать тот запах, который исходил от этих хлебов - неповторимый хлебный дух, дух жизни и напоминания о том, что в этом доме жизнь есть, жизнь продолжается и нужно благодарить хозяев этого дома, что мы есть, что мы живы, что голод не стоит у этого порога. Это было очень важно в то время, время послевоенное, мы знали цену хлебу, мы ценили его и любили этот хлеб! Бабушка брала один круглый хлеб, прижимала его к груди и отрезала ножом ломоть белого, пахучего, необыкновенно вкусного хлеба.

Из остатков теста бабушка пекла в той же печи маленькие хлебцы, колобки, «балабушки». В глиняную посудину (макитру) закладывали кусочки поломанных руками «балабушек», поливали подсолнечным маслом, добавляли немного порезанного дольками чеснока, соль, и эту ёмкость трясли руками немного времени. Ах, какой же это был момент, когда из этой макитры доставали кусочки тёплого, вкусного, пропитанного подсолнечным маслом, чесночком, солькой свежего хлеба… Не помню лучшего и вкуснейшего блюда для того времени, а может это мне так казалось?

Кроме выпечки хлеба, в семье часто готовились вареники с вишнями или творогом. Не могу не вспомнить, что иногда бабушка делала сусло из свёклы (буряка) и, установив на печь какие-то чугунки, корыто, примитивную систему охлаждения - производила выгонку самогона, который разливался по бутылкам и запечатывался кукурузной кочерыжкой. Бутылки бабушка прятала в потайных местах, так как дедушка мог быстро уполовинить эти «сокровища» и ему наливали по праздникам или по приезду гостей.

ПШЕНИЧНОЕ ПОЛЕ

Мне очень запомнилось, что поля с пшеницей подходили почти к нашей хате, и часто они зарастали жёлтой сурепкой и маками… Создавалось такое впечатление, особенно, когда пролетал лёгкий ветерок, что колышется золотое море и от него шла волна опьяняющего запаха…

Мне нравилось общаться с сельскими ребятами старше меня по возрасту - это вообще типично для всех мальчишек моего тогдашнего возраста. Они брали меня с собой на уборку пшеницы, когда комбайн косит колосья, обмолачивает их и затем готовое зерно, через специальный жёлоб высыпает в кузов идущей рядом грузовой машины. Мы находились в кузове, зерно сыпалось, засыпало нам ноги, мы выбирались из него и снова погружались в тёплую, пахнущую свежестью зерновую массу.

Неповторимые ощущения слияния с природой, полем, урожаем, солнцем и ещё чем-то несказанно счастливым и постоянно ускользающим от тебя. Казалось, что вот оно, что-то непонятное, хорошее, рядом, а поймать его невозможно, оно как лёгкая тень, наплывает и снова исчезает.
Счастливое время, прекрасное время, жаль, что оно не повторится больше никогда!

Зерно возили за 20 км на элеватор, на станцию Долинскую, там выгружались, остатки зерна мы выгружали совковыми лопатами (самосвалов тогда ещё не было) и пустыми возвращались снова в поле. Как нравилось болтаться в пустом кузове прыгающей на ухабах машины, а ты сохраняешь равновесие, пружинишь на полусогнутых ногах, не падаешь, держишься. Жарко, вокруг идёт жатва, и ты себя чувствуешь в эпицентре этого действа, что и притягивало меня сюда, я хотел быть участником этих событий, я хотел взрослеть, я хотел быть нужным. Вот я и ездил на элеватор в Долинскую чёрным от пыли, голодным, но бесконечно счастливым! Дедушка с бабушкой ворчали, что я пропадаю неизвестно где, но в целом не возражали моему приобщению к труду.

Мне нравилось помогать и быть нужным, это тоже было желание быть взрослым. Я пытался косить траву косой, конец её часто вонзался в землю, что вызывало явное неудовольствие моего деда, но я упорно повторял эти упражнения и через некоторое время научился косить, но деду трудно было угодить, хотя я старался.

Один раз я решил подоить корову, потихоньку от бабушки взял ведро, подмыл вымя у коровы и попытался доить, но у меня ничего не получалось. Пришла бабушка, дала первые уроки доения, но мне вся эта операция не принесла удовлетворения, зато я понял, что доить корову не совсем просто.

Возле хаты был вырыт погреб, где поддерживалась довольно прохладная температура. В этот погреб бабушка ставила молоко в ёмкостях, чтобы оно отстоялось, и можно было с верхней поверхности слить сливки, так как сепаратора не было, и я повадился лазать в погреб и отпивать из этих кувшинов самое вкусное. Бабушка сначала делала вид, что ничего не замечает, но когда это вошло у меня в систему, терпение у неё лопнуло и меня пристыдили так, что я больше не смел такое повторять…

Место, где была построена хата дедушки и бабушки, было несколько в стороне от центра села, где-то 1-2 км, и в этом крыле села, разбросанного по берегам балки, было около 30 дворов. В этом тоже была своя прелесть - был какой-то особый магнетизм пространства этого удалённого, несколько уединённого места.

Клуб, который был центром культурной жизни села, размещался в центре села, у большой дороги, которая соединяла Кировоград с Кривым Рогом. Дорогу проложили во время войны немцы, заставляя мостить её камнями и круглым булыжником местных мужчин и молодых парней, а также пленных советских солдат. Дорогу успели проложить только до села Гуровки, а потом в этом районе начались военные действия и дорожные работы надолго прекратились.

По такой дороге можно было ездить только на танках, и сколько же было загублено амортизаторов и рессор послевоенных автомобилей после езды по ней. Но без этих булыжников по дороге в распутицу, когда шли дожди, проехать было невозможно. Чернозём настолько раскисал, что машины тонули в грязи и их вытаскивали оттуда только трактором.

Мама, когда приезжала забирать меня из Братолюбовки, обычно заезжала в Кривой Рог, где поселились её братья и сестра (дядя Толя, дядя Вася и тётя Шура) и обзавелись семьями. Из Кривого Рога до Братолюбовки было около 70-ти км, сообщения автобусами не было, и договаривались с местным владельцем автомобиля «Победа», который должен был довезти 5-6 человек до Братолюбовки, там переночевать и на следующий день увезти всех обратно, в Кривой Рог. Когда не было дождей, всё проходило в нормальном режиме, но не один раз эту «Победу», действительно, вытаскивали трактором из грязи!

Существовал ещё один маршрут добраться до Кривого Рога - мы шли пешком по нашей знаменитой балке, с тяжёлым чемоданом и сумками (бабушка заталкивала в них что надо и что не надо), а там проходила дорога на станцию Долинскую. Там мы садились с мамой на поезд. Бедный дедушка, как ему удавалось дотащить этот чемодан до конца балки, мне не понятно, но я почему-то очень хорошо это запомнил!

Когда построили нормальную дорогу между двумя городами, она проходила через центр села. Мы шли пешком от нашей хаты к сельскому магазину, и там отлавливали любой проходящий транспорт и, за оплату наличными, обеспечивали проезд до Кривого Рога, а там уже добирались до рудника имени Ленина рейсовыми автобусами и троллейбусами.

Мой дедушка Тарас великолепно играл на гармошке и его часто приглашали на свадьбы и другие весёлые праздники, что не приветствовала бабушка Катя, так как дед мог «забыть» вовремя вернуться домой, да и здоровья ему от этого не прибавлялось. Когда дедушку Тараса похоронили, то положили ему с собой его любимую гармошку.

В маминой семье все были музыкальны и умели играть на гармошках - дедушка и оба маминых брата, тётя играла на балалайке, а моя мама не могла ни играть, ни петь, сильно фальшивила, но чутко улавливала, если кто-то фальшивил или пел не в лад! Странно!

Мама хотела, чтобы я тоже играл на каком-нибудь музыкальном инструменте, так как слух у меня был, но не было денег, чтобы купить приличный инструмент. Первое время я брал уроки игры на аккордеоне у учителя музыки за деньги, мне пришлось таскать огромный аккордеон учителя домой через весь город на руках. Скоро мне надоело не столько учиться, а таскать эту тяжесть, которая отбивала всякое желание открывать футляр и проигрывать гаммы и упражнения. Да и денег у мамы было в обрез и на семейном совете мы решили с этим делом завязать!

У жителей той части села, где жили мамины родители, в каждом дворе была своя корова, но не было штатного пастуха, поэтому каждый двор, через определённое время, выделял кого-нибудь из семьи для работы с коровами, т.е. исполнять роль пастуха.

Когда я подрос, что меня уже можно было использовать как пастуха, мне не раз приходилось пасти бурёнок на выгонах и толоках. В обед на дойку приходили хозяйки коров, сдаивали молоко и до вечера мы опять их пасли, а потом гнали по домам. Умные коровы знали свой двор и расходились довольно уверенно, в том числе и наши, чёрного окраса коровки, по прозвищу Люта, а потом и Зорька.

В степи, где мы пасли коров, и на возвышенностях балок, было много сусличьих норок. Мы таскали воду из родников в балках и выливали её в норки, пока суслик, не выдержав потопа, показывался из норки. Тут ему приходил конец. Сняв шкурки и высушив их на специальной распорке, мы сдавали их в какое-то заведение в колхозе и получали за шкурки небольшие деньги. С сусликами была государственная война, и наши действия поощрялись денежным вознаграждением, а в селе была дорога каждая копейка…

Я, МАМА И АККОРДЕОН

ЮНОСТЬ

Мне нравился аккордеон, и мама купила ¾ аккордеона, красного цвета, немецкий, очень звучный, но всё же неполный, это был большой его недостаток. Несмотря на это, наслух, я стал играть на нём и разучил десятка три разных мелодий, и песенные, и танцевальные.

Так вот, в один из вечеров, в клубе села Братолюбовка, когда я был уже в юношеском возрасте, я набрался смелости и весь вечер танцев прошёл под мою игру на местном аккордеоне. Сначала волновался, много ошибался, но, в конце концов, осмелел и проиграл весь вечер.

За игру на танцах мне выплатили гонорар, который я отдал бабушке, и дед выразил своё удовольствие, что внук что-то тоже умеет играть.

Сам я критически относился и отношусь к своим исполнительским качествам, но желание играть у меня было всегда.

С ДЕДУШКОЙ, БАБУШКОЙ, ДВОЮРОДНЫМИ СЁСТРАМИ, БРАТОМ

Юношей я любил спать во дворе, на сене, где бабушка мне стелила постель, а потом долго рассказывала о прожитом, и я засыпал под её разговоры, «пение» лягушек, трели сверчков и мягкий лунный свет.

Рано утром, с рассветом, меня будили первые лучи солнышка и злые, надоедливые мухи, мычание коровы и куриное кудахтанье, которые заставляли меня убегать в хату и там досыпать молодые сны.
А во дворе, во временной дворовой кухне, («кабыца») на сковороде уже поджаривался репчатый лук, заливался куриными яйцами - от сковороды шёл такой аппетитный запах, что уже никакой сон не мог меня удержать в хате и я выползал с мятой физиономией, жмурясь от яркого солнца. В один миг уничтожалась яичница с луком, а запивалось это «царское» блюдо пол-литровой кружкой прохладных сливок! Ну, разве можно забыть это?

Эта балка была полна всяческих прихотей природы - то просто болотистое место, то вдруг выступают красные гранитные породы, явно несоответствующие окружающему степному ландшафту, то вдруг обнаруживается бьющий из под земли родник с холодной вкусной водой. Склоны покрывали ковры из чабреца, источая чудесные запахи, чуть выше всё покрывал ковыль, дурманящие поляны из полыни напоминали о себе на каждом шагу.

Весь этот мир цветов, запахов сопровождает меня до сих пор, и когда я бываю снова в этих местах, всё это всегда напоминает мне о моём Братолюбовском детстве.

КОВЫЛЬ В БАЛКАХ

Родители мамы всю свою жизнь отработали в колхозе, выполняли все работы простых тружеников - землепашцев, не буду перечислять все специальности и трудности, которые выпали на их долю. Они пережили и коллективизацию, и голод, и оккупацию, и молча, выполняли все продналоги и все тяготы непосильного колхозного труда в обмен за ничего не дающие им трудодни. Выжили, выкормили четверых детей, а спасал их самоотверженный труд у себя на приусадебном участке, но к 50-ти годам они выглядели как глубокие старики, непосильный труд высосал все их жизненные соки. И они не были исключением, это касалось всех простых жителей села Братолюбовки.

Мой дедушка Тарас Васильевич Горбенко работал в колхозе конюхом, а потом стал работать почтальоном. Дедушка был довольно грамотным человеком для того времени, работал на этой работе с удовольствием, но носить почту с тяжёлой сумкой со временем стало ему не под силу. Он стал работать пастухом, а потом дежурил сторожем на бахче и в яблоневом саду. Иногда дедушка брал меня с собой на бахчу.

Между яблоневых деревьев посадили арбузы, которые прекрасно вызревали в этих местах, они были небольшие, тёмно-зелёные, с белым пятном (пролежнем), назывались почему-то «туманами». Вкус у них был отменный, очень сладкий и насыщенный.

У дедушки был сооружён шалаш, крытый соломой, внутри лежал большой кожух, на который меня укладывали, и укрывали тоже чем-то толстым и тёплым, так как ночи были влажными и прохладными.

Незабываемые ночи: горит небольшой костерок, что-то там шипит, готовится, из балки, где много прудов и копанок (самодельный пруд) слышно дружное хоровое кваканье лягушек, издалека, где-то в степи, слышна протяжная красивая украинская песня.

На небе тысячи ярких звёзд, луна словно решила всех удивить своей мягкой, тёплой желтизной. Дедушка что-то рассказывает своим глуховатым голосом, но я не слушаю его, я слушаю ночь, я наслаждаюсь теми звуками и красками ночи, которые так ясно запоминаются в юности и потом сопровождают человека всю его жизнь, до глубокой старости. Мне повезло, что я даже сейчас, с высоты своих прожитых лет, могу вспомнить те прекрасные мгновения, которые подарила мне жизнь!

Купаться в больших водоёмах пришлось через много лет, когда в конце длинной балки сделали запруду, и получился приличный водоём, но он был на довольно приличном расстоянии от нашей хаты и мы его посещали не очень охотно.

ДВЕ АКАЦИИ

Два года назад я посетил вместе с тётей и двоюродными сёстрами село Братолюбовку, и мы увидели следы разрушения и гибели семейного гнезда фамилии Горбенко.

Посетили кладбище, где были в 1971 году похоронены бабушка Катя и дедушка Тарас.

На месте хаты выросли кусты и небольшие деревца, огород и берег заросли бурьяном и травой, везде было запустение и унылый, непривычный нашему взору, пейзаж, только в конце балки, сквозь розовую дымку, проблёскивал зеркальцем пруд, и на склонах берега ещё зеленели старые, осунувшиеся грушевые деревья.

Где ты, моё беззаботное, весёлое детство, отрочество, юность?

Остались две старые акации, как напоминание о том, что здесь была когда-то жизнь, но они не могли нам, к сожалению, ничего рассказать…


Анатолий Акулов

Анатолий Акулов

Комментарии

1Wiktorij01.05.2012 18:44
Уважаемый Анатолий! Захожу на свой Богородский сайт и вижу, что у Вас уже целая книга, столько рассказов и все с интригующими названиями и красочные такие. Заинтриговало наименование "Братолюбовское детство". Вы, наверное, очень любите своих близких, с такой теплотой вспоминаете. Мне стало очень грустно, что мы многого не знаем о своих близких, ушедших от нас. Ваше детство похоже с детством очень многих людей нашей страны. Но, думаю, не многим дано помнить те мелкие подробности событий, запахи, вкус, все, что так дорого из тех далеких и неповторимых времен. Ваш рассказ это -"нечаянная радость", навеяли воспоминания из моего детства, юности. Спасибо Вам за тот миг, что пришлось сейчас пережить, читая этот рассказ. Творческой Удачи Вам!
Ответить
2Гордиенко Ада01.05.2012 18:45
Уважаемый автор, хочу выразить Вам свою большую благодарность за рассказ. Не буду объяснять свою реакцию, понятно без слов. Нахлынули воспоминания. Я тоже из глубинки Украины. Есть, что вспоминать.Пишите, радуйте, ваши рассказы искренни, читаю с удовольствием!
Ответить
3Анатолий Акулов01.05.2012 18:46
Уважаемая, Ада! Спасибо за комментарий. Когда мои рассказы доставляют людям радость - это и есть моё высшее удовлетворение тем, что мой труд не напрасен.
Ответить
4Быховец Наталья06.07.2012 17:46
Спасибо, дорогой братик, за воспоминания, которые ты так бережно хранишь. Всё так живо и так до боли знакомо. Жаль, что время необратимо.
Ответить
5София06.11.2013 01:33
Читая этот рассказ, пусть у каждого оживают в памяти воспоминания своего детства каким бы оно не было, это история его жизни и ее не переписать, неизменить. "Я стою у калитки разломанной:Отворись в мою юность и детство!Пусть тот рай был всего лишь соломенным, Но зато он душе даст согреться." (Ольга). С грустью читаю в очередной раз этот рассказ. Спасибо.
Ответить
6София06.11.2013 01:35
Простите, в слове "не изменить" ошибка.
Ответить
7Анатолий Акулов06.11.2013 11:30
Уважаемая, София! Спасибо за пожелания и интерес к моему творчеству, если оно будит в Вашей душе такие воспоминания!
Ответить
8Сергей10.11.2013 15:56
Что же с нами произошло? Как получилось, что мы забыли вкус настоящего хлеба, того самого - из детства? Незаметно привычные издавна вещи заменила новомодная, и зачастую бесполезная ерунда, ради которой забываем свои корни, язык замусорили непонятными иностранными словами.Еще раз скажу, что благодарен Вам, Анатолий, именно за то, что Ваши рассказы полны тех маленьких"мелочей", которые как закладки достают из памяти дорогие сердцу мгновения давно ушедшего, и как оказывается, по-прежнему незабываемого, за то, что читая Ваши рассказы возвращаешься в волшебный мир детства, за то, что, сами того может не желая, рассказывая свои простые истории, дарите нам надежду на то, что мир наш не безнадежен.
Ответить
9Анатолий Акулов10.11.2013 17:38
Уважаемый, Сергей! Вот ради таких отзывов и пишу свои воспоминания, и такие читатели придают мне силы, чтобы попытаться выудить из своей памяти все те "мелочи" из которых и складывается картина моего и Вашего детства. Извечная проблема отцов и детей, но вот в сегодняшнем литературном мире это уже настолько серьёзно, что современной молодёжи все наши воспоминания - типа вкуса хлеба из детства - кажутся махровым анахронизмом, они мало читают русских классиков, да и просто хорошей литературы. Вот эта современная жвачка им кажется милее и понятнее наших простых хлебов! Но, Вы правы, пока пишут писатели свои простые истории - мир наш не безнадёжен!С уважением.
Ответить
10***14.11.2013 00:56
"Понять я не мог, а теперь понимаю -И мне ни к чему никакой перевод, -О чем, улетая, осенняя стаяТак горестно плачет, Так грустно поет.Мне раньше казалось: печаль беспричиннаУ листьев, лежащих в пыли у дорог.О ветке родной их печаль и кручина -Теперь понимаю, А раньше не мог.Не знал я, не ведал, но понял с годами, Уже с побелевшей совсем головой, О чем от скалы оторвавшийся каменьТак стонет и плачетКак будто живой.Когда далеко от родимого краяСудьба иль дорога тебя увела, И радость печальна - теперь понимаю, -И песня горька, И любовь не светла, о Родина." (Расул Гамзатов).
Ответить
11Анатолий Акулов16.11.2013 19:23
Спасибо комментатору за то, что выложил здесь прекрасные стихи Расула Гамзатова! Не каждый в наше время сможет с такой пронзительной силой обозначить любовь к Родине!
Ответить
12Лариса25.05.2014 00:35
Спасибо! Лет пять назад случайно прочла Ваши рассказы. Потом часто вспоминала прочитанное. Забыла адрес сайта и имя автора, но все-таки в памяти остался один рассказ о чековой книжке. Благодаря ему-то нашла Вас снова. Море люблю, очень! Приятно было прочесть про родную Кировоградщину. Детство мое прошло в Александрии.
Ответить
13Николай07.02.2015 00:23
Моего прадеда звали Тимофей, фамилия Горбенко. Но он жил в Установкой районе, соседнем с Долинская. Может он брат вашему дедушке?
Ответить
14Анатолий Акулов15.04.2015 15:21
Уважаемая, Лариса! Спасибо за комментарий и добрые слова в адрес моих рассказов. Да, теперь нашу родную Кировоградщину уже не посетишь и не насладишься тем чувством прекрасного детства и юности - дух там теперь другой, не буду сыпать соль на раны, а раны открытые и кровоточат! Здоровья Вам и всего наилучшего!
Ответить
15Анатолий Акулов15.04.2015 15:25
Уважаемый, Николай! Не буду кривить душой - может быть мы Вами родственники, а наши деды были братьями, очень уж близко находятся эти сёла! В любом случае, будем помнить наших родственников и чтить их память! С уважением.
Ответить
16София15.06.2015 12:51
Захожу на этот сайт только ради того, чтобы прочесть рассказы А. Акулова. Спасибо автору и администратору сайта за то, что находит возможность и место для таких рассказов, которые выходят из под пера у Анатолия Акулова. Приближенность к реальным событиям, без фальши и приспособленчества, делает рассказы интересными и увлекательными. Читаешь их как свою историю жизни. Автору успехов в творчестве!
Ответить
17Людмила29.10.2015 23:36
Огромное спасибо за эти воспоминания. Моё детство прошло каждое лето в Братолюбовке 80-е годы у бабушки, которую знало всё село. Может, у неё учились ваши родные, Бальберт Мария Ивановна учительница младших классов. Дед Иван тоже работал в школе. А дом бабушки мне снится до сих пор.
Ответить
18Валерия02.02.2017 00:39
В ответ на сообщение № 17 от Людмила: Людмила, здравствуйте! А кем вы приходитесь Бальберт Марии Ивановне и дедушке Ивану? Это дедушка и бабушка моего мужа Бальберт Ивана, его отец Николай.
Ответить
19Катерина07.04.2018 18:33
Толя! Поздравляю с праздником Светлым Христовым Воскресеньем. Пасхой. Тебя и твою семью! Всего самого хорошего!
Ответить
20Катерина19.04.2018 08:32
Толя! Извини, пожалуйста! Возможности другой нет, чтобы написать лично. Решаюсь поздравить тебя с Днем рождения, пусть все для тебя будет только хорошим!
Ответить
21Анатолий Акулов20.04.2018 19:07
Дорогая, Катюша! Поздравляю с наступающим днём рождения, юбилеем! Желаю крепкого здоровья, душевного равновесия, стойкости, всего самого лучшего в жизни! Держись, всегда помню о тебе и о нашем прошлом, постарайся настроить себя в этот день на хорошее настроение. Желаю только здоровья и ещё раз здоровья!
Ответить
22Катерина20.04.2018 21:59
Толя! Большое спасибо за все пожелания, за память! 25 апреля полгода как нет сыночка. Как это больно ты понимаешь. Оставайся всегда здоровым!
Ответить
23Катерина02.05.2018 14:46
Толя! Пусть с весной мир будет для тебя прекрасен!
Ответить
24Людмила11.05.2018 22:53
В ответ на сообщение № 18 от Валерия: Связь с родными утеряна. Если есть желание общаться пишите. Моя почта: milanda783@gmail.com
Ответить
25Анатолий Акулов04.08.2018 12:09
Уважаемые жители села Братолюбовка и Александра! Пишите свои отзывы - буду очень Вам благодарен!
Ответить

Добавить комментарий

92277 66702 23087